История жизни Елены Кашиной, автора дневника elenakashina.ru

Здравствуйте!

Небольшой опус о моей долгой жизни.
В момент написания статьи мне 73 года, и я решила завести свой дневник, в котором буду описывать свой жизненный опыт и делиться информацией со всеми, кому она будет интересна!

Иногда думаю – вот уже разменяла седьмой десяток. Хорошо ли, плохо ли, но жизнь уже на исходе и можно постепенно подводить итоги.

Если взглянуть со стороны, то она была как у всех, живших в послевоенные годы. А время было ох какое непростое. А теперь давайте познакомимся…

Детство

Родилась я, когда ещё шла Великая Отечественная война в г. Баку. В то время у моего отца, Петра Алексеевича Никифорова, была бронь, и они вместе с мамой, Зинаидой Григорьевной Никифоровой, работали на электростанции.

Папа работал машинистом, он довольно хорошо разбирался в турбинах, хоть и был неграмотным.

Чтобы не умереть с голоду, в 1947 году переехали в Беларусь в п. Климовичи, там хоть картошки можно было наесться досыта! С того времени прошло немыслимо много лет, но в памяти остались яркие моменты этого периода.

Также у меня была сестра, Светлана. Она была главной среди ребятни нашего двора, придумывала разные игры, а я – не отходила от нее ни шаг, мне еще и трех лет не исполнилось, как я уже везде следовала за ней.

Помню отчетливо наш переход через железнодорожный мост: Света с друзьями бегом, я – ползком, а внизу лежат искорёженные взрывом вагоны и остатки старого железнодорожного полотна. Так мы играли в партизан, а Света была нашим командиром.

Жили мы очень бедно, спасала картошка – она в Беларуси знатная. Мама всегда старалась из нее приготовить что-то необычное – например, картофельные пирожки: мать внутрь пюре заворачивала жареный лук, а потом массу обжаривала на сковороде, было очень вкусно. Сегодня такое блюдо называется “зразы”.

К сожалению, в нашей семье были на тот момент и трагедии. К примеру можно взять зимний случай, когда Света опрокинула себе на ноги кипяток: прибежала с улицы погреться к печке – и задела кофтой за носик кипящего чайника.

Дома, кроме меня 3-летней, никого – отец на работе, а мама пошла в магазин. Один валенок и чулок мы с сестрой сняли, второй – не смогли, но уже совсем скоро отец бегом на руках отнес ее в больницу.

Когда мама увидела, как там бинты отрывают по живому, она тут же забрала Свету домой и больше 4-х месяцев густо мазала ее ожоги рыбьим жиром.

Подушка, на которой лежали ноги сестры, пропиталась насквозь – её потом выбросили. Всю зиму мы с мамой возили Светлану в школу на санках, в итоге она полностью поправилась – никакого следа даже не осталось на ногах.

Также из жизни в Климовичах не могу забыть, как пошла за женщиной, которая пообещала пряник – мы тогда и хлеба не ели досыта, не то что пряник – шли через лес, и вдруг началась страшная гроза, до сих пор помню чёрное небо.

Из Климовичей, наполненного множеством воспоминаний, наша семья переехала в Скидель, где более мощная электростанция обслуживала город и прилегающие населенные пункты.

Отца взяли машинистом на турбину, а маму – помощницей. Погрузили весь нехитрый скарб в машину, я с мамой и сестрой сели в кабину, отец устроился в кузове с вещами.

Ехали мы в Скидель по лесу, как вдруг – на дороге человек с автоматом в руках, ноги на ширине плеч. Вероятно, не впервой было грабить. Но разбойник не успел выстрелить, благо, наш водитель не растерялся – это нас и спасло.

Отрочество и юность

Из Климовичей переехали в Скидель — это тоже Беларусь, там я и пошла в первый класс. Мне ещё не было 7 лет, но Свету начали собирать в школу – а как же я без нее? И устроила рёв – не хотела отставать! Это смешно, у меня даже рост был настолько мелким, что из-за парты не было видно.

Забавно и то, как я начала ходить в школу. Учительница наша всё время находилась в классе, и я думала, что опоздала и залезала под парту. Вскоре Татьяна Николаевна это узнала, ей постоянно приходилось меня оттуда вытаскивать, пока я не привыкла.

А вообще, я росла бесстрашным ребёнком, но не задирой. Мальчишки в переулке, где жила моя семья, здоровались за руку, уважали, вероятно:)

Родителей вскоре уговорили переехать на Кубань, в станицу Кореновскую. Отец построил из самана домик с маленькой комнаткой и кухонькой. Огород наш спускался в речку Бейсюжок, приток реки Кубань.
Кто живёт на Кубани, тот знает, какой там чернозём, и как трудно ходить по нему взрослому – не то что ребёнку.

К тому же даже в городах не везде асфальтировали дороги, а в станицах так тем более. По причине этого произошла одна история, которую я помню и по сей день.

Школа находилась от дома в получасе ходьбы, и, чтобы не опоздать, я выходила из дома задолго до уроков. Отец в это же время вышел на работу и увидел, как я еле вытаскиваю ноги из грязи.
Что он сделал, спросите вы? Посадил на плечи и донёс до асфальта. На сердце теплее становится, когда вспоминаю его заботу.

Весной, как только немного просыхала земля, ребятня снимала ботинки и бегала босиком. Мы выменивали на старые тряпки у старьёвщика крючки-проглатушечки – это самые маленькие крючки – и ловили плотву, а мама из нее варила суп.

Без приключений в то время было никуда – что поделать, детство. Однажды летом я чуть не утонула. День стоял жаркий, я плескалась у берега, плавать ещё не умела. Оступилась – и под воду. Помню, молча пыталась барахтаться, а сестра, читающая на пеньке книгу на тот момент, – тут же прыгнула за мной прям в сарафане.

Жили очень бедно. Отец работал на сахарном заводе, пока с поля возили свёклу сахарную, завод работал, а когда она заканчивалась, производство останавливалось до следующего урожая, соответственно, оплаты никакой.

На этом беды не кончились: у сестры обнаружили очаги в лёгких. Врачи посоветовали сменить климат, и родители решили с Кубани уехать в Хабаровский край.

Жили мы в каком-то посёлке на берегу залива Амура. Он был вдали от цивилизации, в какой-то глуши – говорили даже, что зимой ходил медведь по улице. В деревне мы купили корову, на молоке и сметане очаги в лёгких у сестры, к счастью, зарубцевались.

Как только я окончила 8 классов, мы поехали в Хакасию, в Черногорск – в шахтерский городок, который снабжался электричеством от ТЭЦ.

Отец и мама устроились на электростанцию, а Света окончила 10-ый класс и поехала в Красноярск поступать в фармацевтический техникум.

Я училась уже 11 лет. Школьный день разделили на две половины – в первую мы работали, а во вторую учились (9-ый класс). В 10-м и 11-м перестроили – 2 дня в неделю работали, 4 – учились.

Китайский мудрец, не помню кто, сказал: “Не дай вам бог жить в эпоху перемен!” Эта эпоха как раз досталась моему поколению!

Три девчонки из класса, в том числе и я, выбрали для практики ремонтно-механический завод, остальные – пошли на кондитерскую фабрику.

Я осваивала токарный станок. Где-то в документах лежит удостоверение, подтверждающее, что я токарь-универсал 3-го разряда.
Даже сейчас помню чувство гордости, когда точила болты и их тотчас забирали для ремонта трактора. Взрослые токари точили более серьёзные детали.

При окончании школы вместе с аттестатом выдали удостоверение токаря-универсала 3-го разряда.

Студенчество

Мама мечтала, чтобы я после окончания школы пошла учиться в мединститут. Меня отправили в Читу, там как раз был хороший медицинский, да и сестра жила в военном городе Лесной, что находился в 60 км.

Когда я пошла на первый экзамен, то где-то запищал котёнок, добрые подружки сказали, что это в институте препарируют. Скорее всего, они пошутили, но я, не оглядываясь, прошла мимо, потому что очень любила и люблю всех животинок и не смогла бы сделать им больно.

Сестре сказала, что экзамен завалила. Год пропал. На следующий – поступила в пединститут на физмат.

Подавала документы на факультет иностранных языков, но именно в этот момент в приёмную комиссию зашёл декан с физмата – Каслов Николай Александрович – и уговорил поступать на физмат.
Думаю, зря я его послушала, надо было поступать на иностранный, тогда бы не бросила.

Общежитие физмата – это старое деревянное двухэтажное здание с удобствами на улице. В комнате 6 человек, спали по двое на кровати, к счастью, мы с соседками быстро нашли общий язык.

Только у одной из нас были обеспеченные родители, остальные – кто из интерната, кто из деревни, а у кого, как и у меня, просто небогатые родители.

Вечерами мы устраивали танцы в коридоре под проигрыватель, иногда и пели – девчонки в комнате были голосистые.

В студенческие времена я состояла в вокальном кружке, который ставил оперетту «Вольный ветер». Еще было одно увлечение – по 4 часа сидела в бассейне, серьезно занималась плаванием. Навыки остались до сих пор.

В финансовом плане нам помогали родители, тогда студенты не работали, кроме ребят, конечно, которые иногда разгружали вагоны. Девчонок не брали никуда – даже полы мыть!

А потом тяжело заболела мама, два года лежала, еле выжила – и то благодаря старшей сестре Светлане! Помощь материальная сократилась вдвое, т.к. мама была тяжело больна.

Сессия за 2-ой семестр 2-го курса была явно веселой – на неделю у нас с подругой Светой Ланцовой было всего полбуханки хлеба, но мы ж молодые, нам все нипочем.

После 2-го семестра 3-го курса уехали с подругой, со Светой Волчковой (жили в общаге в одной комнате), работать в 8-летнюю школу на рудник Шерловая гора в 300-х км от Читы.

Работа и взрослая жизнь

Нашему появлению в школе обрадовались: учителей было мало. Подруге дали физику в 7-8 классах, мне же – математику в 5 классе и немецкий язык в 5-8. В школе и в институте у меня по немецкому была оценка отлично, да и на зачётах всей группе переводила тексты.

Помню свой первый урок. Директор не стал нас знакомить, как это принято в других школах – просто дал расписание и отправил в класс.
Когда я вошла туда, стоял такой гам, что вокзальный шум покажется полной тишиной. Стол учительский был перевёрнут вверх ногами, а ученики бегали по партам и галдели, не обращая на меня никакого внимания.

Я перевернула стол, ещё минуты две подождала, а потом треснула журналом по столу и гаркнула так, что, по-моему, даже стёкла зазвенели. Наступила полная тишина, все расселись по своим местам, и мы начали урок.

Директор потом сказал, что такая “дружелюбная” встреча класса – проверка моего характера.

Преподавателя иностранного языка в школе не было, поэтому я получила максимальную нагрузку – с 5 по 8 класс. А так как и до меня не было «немца», то в 5-х и 6-х приходилось давать программу 5-го класса, а 7, 8 и те, кто шёл дальше в 9, – проходили экстерном по программе 5-8 класса.

Вдобавок к этому у меня была математика и классное руководство 5 класса. Год все же закончили хорошо, хоть он и был трудным.

Учитывая культурный уровень поселка, перестаешь удивляться трудным семьям. Например, детей у Гетманских было аж 20, в каждом классе от первого до восьмого по двое учились.
Они рассказывали, что на обед они варят ведро картошки, садятся вокруг и едят.

Царившая криминальная обстановка, возникшая из-за детей из неблагополучных семей, создавала не самую лучшую атмосферу в школе: стали поговаривать, что школу передадут в колонию. Мы с подругой возмутились, что на уроках будут присутствовать милиционеры, и уехали в другую школу.

Мысль бросить институт не появлялась – хотела просто перейти на заочное отделение, но для этого нужна была характеристика с места работы (которую еще предстояло найти) в школе.

Пошла в Чите в районо, а там отправили в Улетовский районо, где я получила направление в с. Арта Улетовского района Читинской области. Это было большое село. Люди работали кто в колхозе, кто в леспромхозе. Народ жил небогато, но не голодали – это точно.

Здесь директор мне сразу предложил вести математику в 5 классе (с классным руководством там же) и немецкий язык с 5-8. Насчет иностранного я и не сопротивлялась – мне нравилось вести этот предмет.
Я приносила на урок проигрыватель, ставила пластинку с записью на немецком, и мы с детьми слушали, затаив дыхание. Их было не оторвать!

В классе было 40 человек, времени, чтобы спросить всех желающих не хватало, а на уроке немецкого языка желающих было много.

Лучше всех в иностранном разбирался Сережа Газинский, он постоянно тянул руку в попытках ответить, но спрашивать только его у меня не было возможности – надо было заниматься и другими детьми.
Из-за этого он часто на меня обижался.

Я не могла видеть его разочарованное лицо, да и боялась, что такими темпами его энтузиазм исчезнет, и он перестанет уделять внимание предмету. Пришлось в итоге провести с ним дружелюбную беседу, где я смогла ему доказать, что он – мой лучший ученик.

Как только устроилась в школу, я пригласила к себе беременную подругу Свету Ланцову, мы жили с ней в одной комнате в общаге.
Она была замужем, но с ветреным мужем ей явно не повезло. В итоге она оказалась в общежитии в одиночестве. Оставить свою подругу в такой ситуации на 8-м месяце я никак не могла, к тому же никто ей больше не мог помочь, родителей не было.

Представьте себе миловидную девушку в легком ситцевом костюмчике, обтягивающий большой живот, с одной сменой белья и без копейки денег – такой она и приехала ко мне. Но мы не зря делили полбуханки хлеба! И не с таким сталкивались!

По пути ко мне Света по счастливой случайности встретила мою маму в автобусе. Та возвращалась из города, и не узнать мою бывшую соседку просто не могла.
Мама пригласила ее домой, я как раз на тот момент я гостила у родителей, чтобы собрать необходимое к переезду в Арту.

Моя сестра отдала ей все детские пелёнки и распашонки, которые остались от сына, выстиранные и выглаженные, они лежали в отдельном чемоданчике. Костику на тот момент было уже 2 года. На следующий день мы поехали ко мне домой в село Арта.

В то время мой муж Кашин Вениамин уже работал в леспромхозе. Через месяц у Светы родилась девочка и назвали её Алиной. Подруга прожила у меня 2 месяца, а потом районо направило ее работать в школу в другом районе.

Мои родители уехали на север в п. Тикси зарабатывать на пенсию и уговорили Кашина переехать туда с ними. Мы не были особо обеспеченными в финансовом плане, а там была возможность заработать на кооперативную квартиру.

Предложение было уж больно заманчивым, и мы поехали, но перед этим было необходимо решить дела с переводом на заочное отделение.
Директор школы отругал меня, что уезжаю, все повторял, что «немца» им в школу больше не дадут. К его сожалению, я уже твердо все решила, так что он ничего не смог поделать.

В районо получила характеристику, с помощью нее я добилась обещания перевести меня на заочное отделение от моего декана, М.В. Черняева.
Документы он положил под стекло, где благополучно забыл про них. Жалко, мне на тот момент оставалось учиться совсем немного, за 2 года окончила бы.

В результате я осталась без образования и без диплома, но мысли об учебе не бросала.

На севере было интересно, правда, в школе вакансии учителя не оказалось, пришлось идти работать в стройуправление. Сначала я на причале грузы принимала с морских судов, а потом – на складе выдавала запчасти.

Зимой в пургу Кашин вёл меня за руку к складу, а вечером – обратно. Жили в коммуналке. У нас была очень дружная квартира.

Мы с мужем были там самые молодые. По вечерам жильцы собирались в одной комнате и пили чай, мужчины играли в дурака, а я училась вязать. Дядя Саша, подтрунивая, говорил жене: “Мать, заказывай на материк пряжу, мне Лена свитер будет вязать”.

Пожили на севере мы недолго – 2 года: в Туле у сестры умерла свекровь, и на семейном совете решили посадить меня, как младшую, караулить квартиру. А потом мы с Кашиным всё, что заработали, отдали сестре, и она прописала нас в этой однушке.

Жизнь продолжалась, надо было где-то работать, научилась печатать 10-ю пальцами вслепую и поступила в машбюро машинисткой, но работа эта меня не устраивала.

Спустя время меня приняли в качестве инженера в производственный отдел треста Щекинхимстрой. Работа нравилась: была прекрасная перспектива роста по карьерной лестнице. Занималась поставкой раствора и бетона на стройки по области.
Но жизнь вносит свои коррективы: на нашу семью стали сыпаться несчастья.

1971 год, май. У сестры в Чите погиб муж, капитан инженерных войск: выезжал на учения с комиссией по проверке, и, к нашему горю, не вернулся. Беременная сестра осталась одна с маленьким ребёнком на руках.

Родители переехать к сестре, чтобы ей помочь, не могли: они на тот момент были на Кубани, в Белореченске только что купили домик с большим садом – давняя мечта.

Через полгода умер отец от рака желудка. Сестра жила в Чите и всё время писала, как тяжело с детьми. Матушка в итоге продала домик и уговорила меня обменять квартиру в Туле на Читу, потому что кроме нас помочь сестре было некому. Так я оказалась в Чите и уже надолго.

Моя читинская история

Спустя три месяца после того, как мы с мамой прибыли в Читу, сестра разбилась по пути в пионерский лагерь к сыну. Остались мы вдвоём с маленькими детьми.
Вся тяжесть воспитания легла на плечи матушки, но я старалась во всем помогать – что-то сшить, например, связать, сделать ремонт и т. д.

Появились подруги, молодые, веселые, работали в одном месте. Нас было пятеро. Все праздники отмечали у меня, потому что любила состряпать что-нибудь вкусненькое, девчонки за обе щеки уплетали всю мою стряпню! Тогда же научилась и делать всякие заготовки на зиму.

Работала инженером в КЭУ — это квартирно-эксплуатационное управление ЗабВО. В мои обязанности входило проверять соответствие монтажа с проектом, качество выполненных работ и подписывать процентовки. Строили в основном жилые дома и котельные в гарнизонах, т.е. стройбат, поэтому приходилось “воевать” за каждый этап.

После работы у военных перешла в проектно-технологическое бюро Читаавтотранс работать на более спокойную должность – проектировщик – там не надо было выезжать на строительные площадки и в командировки.

Я проектировала вентиляцию на автотранспортных предприятиях: автобусные, таксомоторные парки, грузовые АТП по Читинской области. Работа была для меня новая.

О вентиляции я не имела никакого представления. Когда начальник принимал на работу, то честно рассказала о том, чем я занималась, что знаю и что могу.

Он все же взял меня на работу, так что пришлось снова учиться. Перерыла тонны справочной литературы. В результате, когда на предприятии проходила экспертиза проектов, замечаний по моей вентиляции не было.

В 1985 году заболела астмой, но было негласное указание, чтобы настоящий диагноз в поликлиниках не ставили, а писали бронхит. Видимо, это было связано с бесплатными лекарствами, которые тогда выдавались астматикам. Болезнь проходила очень тяжело, не было лекарств, постоянно задыхалась.

Спасал врач Валерий Дуфарович Ахметов, иглорефлексотерапевт. После его иголок я месяца 3-4 не чувствовала свой остеохондроз, да и дышать было легче. Светлая ему память! Умер в 32 года!
В итоге я все же научилась жить и сама справляться с этой болезнью.

Время перестройки и пенсия

Настало время перестройки. Никто не понимал, с чем мы столкнулись. В один из дней на работе в проектном бюро мы услышали по радио очень интересное выражение: “Вы думаете, перестройка – это хорошо?”

Дальше мы уже не слушали. Эти слова вызвали у всех улыбку. Ведь если перестройка, то к лучшему!

А после настали лихие 90-е. Только тогда все действительно осознали, что такое перестройка. Выживал кто как мог. Наш проектный отдел сократили с мизерной выплатой по сокращению.

Почти в 50 лет остаться без работы и без средств в такое время – куда хуже? Тогда матушка уже жила со мной, после гибели сестры она взяла под опеку детей и жила с ними.

Пособие по безработице давали только на 1,5 года, да и было оно настолько жалким, что не хватало даже на оплату коммуналки. Пришлось начать зарабатывать вязанием.
Вязала на машине все, что заказывали – детские комплекты, носки, варежки, колготки, свитера, платья.

Закончила 2-х месячные бухгалтерские курсы. Приняли на работу бухгалтером в Центр Восточной медицины.
Честно сказала о своих навыках и что умею делать без преувеличения, как обычно делают соискатели, и оказалось, что такой работник им и нужен был.

Каждый день получала, как говорится, фейсом об тейбл. Училась по инструкциям, по справочникам, по журналу «Главный бухгалтер». Здесь же мне устроили проводы на пенсию, но я после этого еще 8 лет работала. В итого я отдала этой должности более 12 лет моей жизни.

Пенсия

8 лет я получала пенсию и одновременно работала – и не зря! Мне удалось купить участок с недостроенным домиком. Поставила там теплицу, посадила сортовые кустики смородины, малины, жимолости, крыжовника. Для меня это было настоящее счастье!

Казалось бы, жила я не так счастливо: дома – больная матушка, работала в ЦВМ. Но зато на участке!.. Перегной, навоз, грядки и прочие земляные работы.

Физически уставала страшно, но я была дико счастлива! Вскоре научилась выращивать все овощи, а потом снабжала ими всех своих подруг и соседей, у которых не было дачи.

12 лет пролетели быстро – мне исполнилось 63, уже нет физических сил работать и ухаживать за матушкой, которой за 80.

Единственная радость – моя любимая дача! Сажала только сортовые растения и применяла научные методы выращивания. Кому интересно, пишите, поделюсь своими садовыми наработками 🙂

Племянник Костя в это время попал под перестройку в армии и его уволили в чине капитана. Тогда у него уже было двое маленьких детей. Жена, родом из Иркутска, перетащила Костю из Вологды, где он служил в авиации, к себе на родину.

Все мысли моей матушки были о любимом внуке Косте, больше 10 лет уговаривала меня уехать в Иркутск. Стаж на тот момент у меня уже был около 30-ти лет, а вот возраст подкачал, надо было еще пять лет работать.

Но тут стоит учесть характер моей матушки! Последние 2 года жить стало совсем невыносимо, плюнула на всё, продала квартиру (это заняло почти год), дачу и переехали в Иркутск.

Для меня это была трагедия. На новом месте всё чужое, кроме, конечно, родных. Но это было не единственное несчастье – спустя 2 недели после переезда матушка сломала шейку бедра и слегла.

Оказалось, здесь мы к тому же никому были не нужны. Чтобы не потерять деньги, пришлось срочно за 2 недели купить квартиру. Как только мама осознала нашу ситуацию, она начала вновь меня донимать: теперь нужно срочно ехать обратно в Читу.

Спустя год такой нервной жизни я свалилась с инсультом. Но мне очень повезло – руки и ноги двигались, и через 15 дней меня выписали. По возвращении надо было ухаживать за мамой, к тому же квартира нуждалась в большом ремонте.

Спустя 2 года матушка умерла, последние 4 месяца она уже была невменяемой. Спасибо племяннику и его жене – они помогли с похоронами.

Зачем завела блог

Всю жизнь не проходило ощущение, что я постоянно бегу, а после смерти матери жизнь для меня остановилась. Некуда было себя девать. После такого горя очень долго не могла прийти в себя.

Но вскоре купила ноутбук, эта покупка полностью поменяла мою жизнь! По интернету наладила связь с подругами из Читы, потом стала учиться в обучающем сервисе, сокращённо ОИС, что дало мне настоящий глоток кислорода – мне вновь интересно жить!

В настоящий момент обучаюсь в социальном проекте Игоря Колпакова “Одна семья”.

За несколько лет сильно выросла в своём владении компьютером, сейчас могу не просто его включать, но и веду персональный блог, снимаю видео, монтирую и выкладываю на ютуб.

На своём блоге я буду делиться вкусными рецептами, своей деятельностью в интернете, опытами и экспериментами, показывать, что получается, а что – нет, на какой заработок в интернете могут рассчитывать пенсионеры.

Также обязательно буду рассказывать про собак и огород, про своего рыжего кота… не обессудьте старушку, буду писать обо всём, чтобы и вам что-то пригодилось, и след о себе оставить.

Быть может, родственники и знакомые смогут меня получше узнать и вспоминать хорошим словом!

Хочу вам показать, что и в таком серьёзном возрасте можно найти для себя интересное занятие, пример этому – я.

В дневнике я расскажу, как можно зарабатывать на дому, если требуется подработка или, как мне, основная работа: старушку уже никто не возьмёт, да и я сама вряд ли выдержу физически полный рабочий день.

Рада буду с вами познакомиться, если я вас заинтересовала как собеседник, мой блог здесь ! Там вы сможете найти мои контакты.